Если в Благовещенске противники абортов еще недавно развешивали плакаты против абортов и митинговали у здания антимонопольной службы, которая посчитала, что они противоречат законодательству, то в Белогорске - наоборот. Некоторые медики считают, что современная контрацепция, а иногда и крайний метод - аборт - могут предотвратить рождение детей, будущих сирот.
Двухмесячная Настя из родильного отделения
белогорской городской больницы в палату детского отделения поступила
практически сразу после рождения. Голубоглазая малышка лежит в нарядной
колыбельке и негромко агукает. Она производит вид вполне здорового и
жизнерадостного ребенка. Однако медики обеспокоены дальнейшей судьбой
малышки.
Сегодня мама девочки не помнит, что произвела на свет ребенка. Она инвалид с ограниченными умственными возможностями, та, кого в медицинской среде специалисты называют привычным словом «олигофрен». Постоянным местом жительства молодой мамы является белогорский дом-интернат для престарелых и инвалидов. Кто отец ребенка и окажется ли наследственность родителей приговором для новорожденной девочки, на эти вопросы ни медики, ни работники дома-интерната сейчас ответить не могут. Молодая мама продолжает жить в специализированном учреждении, ведя привычный образ жизни. В то время как специалисты районного отдела опеки пытаются определить малышку в дом ребенка.
Между тем, за последние три года маленькая Настя уже третий по счету ребенок, рожденный матерью-олигофреном из дома интерната для престарелых и инвалидов.
- Первый ребенок от матери-олигофрена поступил к нам в отделение в июле 2005 года,- рассказывает заведующая детским отделением городской больницы Татьяна Коврова. - В июле прошлого года у нас жила маленькая Оксана. Ее мама тоже инвалид. И вот 26 июня этого года Настя. Двое из этих детей сегодня проживают в благовещенском доме ребенка. Я думаю, что и Настю ожидает та же участь.
Медики детского отделения недоумевают, почему администрация дома-интерната допускает, чтобы такие женщины рожали детей.
- Мать-олигофрен способна только выносить и родить ребенка, но не воспитать его, - говорит заведующая детским отделением Татьяна Коврова. - Если я не ошибаюсь, медперсонал дома-интерната должен пристально следить за здоровьем таких женщин. Объяснять, как пользоваться контрацептивами, периодически проводить гинекологические осмотры.
В свою очередь, в отделе опеки и попечительства администрации Белогорска пояснили, что мамы этих детей не признаны недееспособными, однако воспитывать их не могут.
- В доме-интернате нет условий для проживания ребенка вместе с матерью, - пояснила специалист отдела опеки Галина Сучкова. - Две женщины в силу того, что не могут воспитывать ребенка из-за своего хронического и психического заболевания, были бессрочно ограничены в родительских правах.
Последний раз комитет по образованию обращался с таким иском в городской суд в июле этого года. По словам специалистов отдела опеки, это вынужденные меры. Они необходимы для того, чтобы ребенок приобрел статус находящегося без попечения родителей и перешел на содержание государства.
- Но отмечу, чтобы не путали, ограничение - это не лишение родительских прав, - говорит Галина Сучкова. - И если у мамочки все наладится, то она по усмотрению отдела опеки сможет воспитывать своего ребенка. В отношении Насти мы тоже обратимся в суд.
Впрочем, специалисты отдела опеки считают, что обращение к служителям Фемиды в подобных случаях - это не решение проблемы. По их мнению, в первую очередь медперсонал дома-интерната должен уделять больше внимания своим обитателям, и по возможности предотвращать появление на свет у матерей-олигофренов.
К примеру, на судебном заседании по делу одной из мам врач дома-интерната пояснила, что «в интернате работает врач-гинеколог, на контроле которого находятся все женщины дома-интерната. Врач старается не доводить до родов, но Елена ходила в спортивном костюме свободной формы и поэтому беременность была обнаружена на поздних сроках».
Сотрудники дома-интерната подчеркивают, что уследить за олигофренами очень сложно.
- Эта женщина была склона к бродяжничеству, пьянкам, периодически сбегала из интерната, - рассказала врач дома-интерната Любовь Зарубина. - Найти общий язык с такими пациентами довольно сложно, как и уследить за тем, как они проводят время. Скажу сразу: контрацептивы мы не выдаем. Ведь для того, чтобы они предохраняли от беременности, нужно каждой женщине в индивидуальном порядке рассчитывать сроки. Дело в том, что беременность наших психических больных врач-гинеколог, как правило, доводит до 22-х недель, и делают кесарево сечение со стерилизацией. Однако зачастую даже эту процедуру сделать довольно сложно. К примеру, одна из женщин обратилась к врачу, когда у нее было 26 недель. Срок упущен.
По словам заведующей женской консультацией Ларисы Забродиной, стерилизация проходит в условиях стационара.
- В доме-интернате по совместительству работает наш врач-гинеколог, - говорит она. - Есть и график профилактических осмотров. Они производятся два раза в год. Если есть жалобы и обращения, тогда в индивидуальном порядке производится осмотр гинекологом. Но ведь они не обращаются и скрывают свою беременность специально. Хочу сказать, что это не опасно для здоровья, даже после стерилизации шанс родить ребенка есть. Можно, к примеру, «подсадить» оплодотворенную яйцеклетку. Женщина не сможет забеременеть только половым путем.
Иная точка зрения у и.о. главного врача по родовспоможению и детству Раисы Ступниковой.
- Не совсем совершенен закон, который запрещает принудительную стерилизацию, - пояснила она. - Человек должен самостоятельно дать согласие на проведение стерилизации. Подобных пациенток нужно осматривать и в индивидуальном порядке принимать решение. А вообще, считаю, что даже женщин-олигофренов нужно учить пользоваться контрацептивами. Но это лежит на совести администрации интерната. Хотя, если смотреть с другой стороны, то и олигофрены имею право на рождение детей.
Получается, олигофрен все-таки имеет право стать отцом или матерью, несмотря на то, что их дети обречены годами проходить лечение в специализированных учреждениях, а их благополучием обеспокоены только госслужащие, что лишь отдаленно напоминает родительскую заботу и ласку.
И если у брошенных детей все-таки есть шанс найти себе новую семью, то у детей, матери которых являются олигофренами, он почти нулевой.
- Определить умственное развитие ребенка можно уже с 6-месячного возраста, - пояснила Татьяна Коврова. - Но сами понимаете, если мать не только инвалид-олигофрен, но и пьет, говорить о том, что малыш будет расти и развиваться наравне со своими сверстниками, довольно трудно.
Так что, правильного решения этой проблемы не знает никто. Тем более, что в нацпроекте «Здоровье» она не обозначена вовсе...
Нина Сапрыкина