Благие намерения или корысть? - 3

 

ситуация

 

Редакция газеты «Сегодня» продолжает знакомить читателей с судебным разбирательством, в котором выступает как ответчик. Напомним, что в июне этого года супруги Масловские подали на издание и администрацию Белогорска иск в суд о защите чести и достоинства. 10 октября состоялось очередное заседание. Оно не стало заключительным.

 

Обменять «больных» детей на здоровых

 

Напомним, в мае прошлого года газета («Сегодня на Амуре» N27, от 16 мая) опубликовала статью «Благие намерения или корысть», в которой было рассказано о семье Масловских и их приемных детях. Четверых ребят, неблагополучную мать которых лишили родительских прав, супруги Масловские взяли на воспитание в свою семью в 2006 году. Менее чем через год самых младших (двухлетнюю Настю и годовалого Никиту) Масловские вернули обратно. В качестве обоснования Светлана Масловская пояснила, что органы опеки им «подсунули» «больных» детей. Масловская в своем письме, адресованном Министерству образования Амурской области, так и написала: «Когда мы брали детей, то были уверены, что все они здоровы (с головой). Это было наше условие. Но нам дали двух больных (их возраст 2 года и 1 год). Имею ли я право обменять больных детей на здоровых? Если имею, то что для этого необходимо?». Менять, естественно, одних детей на других никто не стал, а супруги Масловские были внесены в банк данных граждан, вернувших детей из замещающих семей без уважительной причины. Тем не менее, в семье остались воспитываться старшие ребята - 5-летний Степан и 9-летняя Дарья. Именно ими позже стали «бравировать» приемные родители во время написания обращений в различные инстанции с целью получить квартиру.

 

«Борьба» за квадратные метры

 

Как уже сообщала газета «Сегодня», ранее Масловские имели двухкомнатную квартиру в доме по ул. Ленина, которую продали и самовольно заняли другую - по ул. Батарейная,  которая потом чудесным образом сгорела. В 2010 году они обратились в суд с иском обязать администрацию Белогорска предоставить им новое жилье. В январе 2011 года суд обязал администрацию города предоставить семье квартиру площадью 28 кв. метров. Однако супругам этого показалось мало. Они подали жалобу, и в итоге суд обязал муниципалитет выделить им жилье площадью 72 кв. метров.

 

Администрация изыскала эту возможность, но в день, когда в квартиру нужно было заселяться, семья Масловских оказалась на море и заселение отложили до ее возвращения. По прибытии супругов обнаружилось, что (как когда-то Масловские) в квартиру самовольно заселилась семья военнослужащего. Ждать, когда городская власть найдет еще одно пустующее помещение, приемные родители не захотели и обратились в городской суд с заявлением об изменении способа исполнения решения суда: вместо квартиры они потребовали деньги. А именно 2 миллиона 333 тысячи рублей. Что хотели, то получили. Причем из городской казны.

 

Аппетиты Масловских стали больше

 

После, как сообщалось в первой статье «Благие намерения или корысть» (более подробно со статьей можно ознакомиться на сайте www.tvs-media.ru в разделе «Архив газеты», в семье Масловских начались проблемы с приемными детьми. В итоге Степан и Дарья вновь оказались в социальных учреждениях. Чуть позже над девочкой оформила опеку мать ее лучшей подруги. Степан воспитывается в 20-м интернате.

 

Почему родители перестали их понимать? Каждый из читателей и белогорцев, кто знал Масловских, в том числе и медперсонал детского отделения городской больницы, который душей «прикипел» к настрадавшимся детям, сделали свой вывод. Масловские же посчитали опубликованный в газете материал оскорбительным и подали в суд исковое заявление о защите чести и достоинства, и компенсации морального вреда. Они просят суд обязать издание опровергнуть сведения, изложенные в статье, и принести им публичные извинения. Кроме этого, Масловские считают, что статья нанесла им моральный вред, который они оценили в чуть более 4 млн рублей. Супруги просят суд взыскать с газеты в пользу Светланы Масловской 2 миллиона рублей и точно такую же сумму в пользу Алексея Масловского. Кроме этого, взыскать компенсацию морального вреда с автора статьи в размере ста тысяч рублей на каждого из супругов.

 

Детей приемный отец не узнал

 

1 июля этого года состоялось первое предварительное заседание, в котором судья поинтересовался у приемных родителей, по какой причине они вернули младших детей (Настю и Никиту) в апреле 2007 года. На что супруги, не моргнув глазом, ответили, что в этом им поспособствовал орган опеки.

 

25 июля во время второго заседания начальник отдела опеки и попечительства Елена Ищенко предоставила суду характеристику со школы на Настю и Никиту, о которых Светлана Масловская когда-то писала письмо в министерство и интересовалась, имеет ли она право обменять «больных» на здоровых. Елена Ищенко предоставила и справки из больницы, подтверждающие состояние здоровья. Согласно официальным документам, дети абсолютно здоровы, более того показывают успехи в учебе и творческие способности. Кстати, приемных детей Алексей Масловский на фото не узнал, так и сказал: «Я уже не помню».

 

17 сентября состоялось еще одно заседание, на которое супруги Масловские не явились. Их адвокат подала ходатайство о том, чтобы судебное заседание прошло в отсутствие супругов. А также попросила рассмотреть ходатайство о проведении лингвистической экспертизы с целью доказать, что в статье есть факты, которые умаляют их честь и достоинство. С этой целью Масловские решили привлечь судебного-эксперта-лингвиста.

 

Не в детях счастье

 

10 октября состоялось очередное заседание суда, на которое Масловские опять не пришли, подав ходатайство провести заседание без их присутствия. Зато со стороны ответчика пришли свидетели, показания которых выявили то, что первая статья была даже слишком «мягкой» в отношении Масловских.

 

Первой судья выслушал заведующую детским отделением белогорской больницы Татьяну Коврову. Она вспомнила, как супруги Масловские первый раз пришли в отделение, после того как получили разрешение создать приемную семью.

 

- Это было 8 июня 2006 года, - вспоминала она. - Правда, забрали домой детей из больницы только через 4 дня. Хотя, как правило, приемные родители, опекуны или усыновители, которые бывали у нас, забирают детей день в день.

 

По словам Татьяны Ковровой, не прошло и года, как приемная мать Светлана Масловская принесла в отделение самого младшего Никиту.

 

- Это было 23 марта 2007 года, - вспоминает она, - она пришла в приемное отделение без направления, с медицинской картой ребенка. Сказала, что он «больной», что у него бывают судороги. Конечно, мы малыша приняли. Только персонал был удивлен, что мальчик истощен. У него было истончение подкожно-жирового слоя, мышечная гипотония. Он практически не стоял, передвигался только с помощью медперсонала, потому что тряслись ножки. Хотя, проживая у нас в отделении, он уже в 11 месяцев начал делать первые шаги. А когда она его привела обратно, он даже сидеть не мог самостоятельно.

 

Свои слова Татьяна Коврова подтверждала выпиской из медицинской карты, которую заводят каждому маленькому пациенту во время поступления в отделение. Ведь несмотря на то, что прошло почти 7 лет, все документы сохранены.

 

По воспоминаниям врача-педиатра Елены Головко, с которой удалось встретиться после судебного заседания, уже через месяц проживания в отделении Никиту было не узнать. Это тоже указано в медицинской карте. Ребенок подвижный, разговаривает, улыбается и даже бегает. Приемная мать, правда, этого не видела, потому что с тех пор как она оставила ребенка в больнице, она его ни разу не навестила. Видимо, знала, что возвращает навсегда.

 

- 16 апреля, менее чем через месяц после Никиты, Светлана Масловская вновь пришла в отделение, - вспоминает Татьяна Коврова. - Также как и Никиту, без направления она привела Настю. Она сказала, что девочке требуется осмотр и лечение психиатра, что ребенок неадекватный. После этих слов я даже разговаривать с ней не стала, потому что этот человек вызывал негативные эмоции, я забрала девочку и попрощалась.

 

Обследование врачей показало, что Настя, как и Никита, была очень истощена. За 8 месяцев проживания у Масловских вес девочки увеличился всего на 300 граммов.

 

- Мои сотрудники были поражены. В каком состоянии детей отдавали, а в каком их привели обратно, - негодует заведующая.

 

- Складывалось впечатление, что детей не кормили длительное время жидкой пищей, - вспоминает Елена Головко. - К примеру, у Насти отсутствовал глотательный рефлекс.

 

Несмотря на то, что «рук» медицинского персонала в детском отделении всегда не хватало, ведь детей, оставшихся без попечения родителей, было немало, доброта и неравнодушие к чужому горю сделали свое дело.

 

Через некоторое время благодаря заботе персонала Настя вновь превратилась в жизнерадостного ребенка.

 

- Просто детьми нужно было заниматься, - акцентирует внимание Татьяна Коврова. - Уход нужен был, вовремя накормить, напоить, поиграть, чему-то поучить.

 

И эти слова вполне доказывает дальнейшая судьба Насти и Никиты, о которой вкратце сказано выше.

 

Но вернемся к судебному заседанию, на котором присутствовала самая старшая Дарья со своей новой матерью, оформившей над ней опеку. Девочка рассказала, как ей жилось в семье Масловских.

 

- Когда были выходные, мы с папой и мамой бывали в парке, - девочка начала вспоминать хорошие моменты.

 

Помимо них Дарья очень хорошо запомнила и день, когда приемная мать сказала: «Уходите в опеку».

 

- Был «чистый четверг», - вспоминала она. - Мы со Степаном не успели вовремя убраться.

 

По словам девочки, в этот день обстановка дома была накалена до предела. Хотя и до этого за подобные провинности (у детей уборка дома входила в обязанности) приемная мать часто употребляла фразы: «Уходите в опеку» или «Что? Хотите обратно в детдом?».

 

- В тот день она сказала: «Мы с отцом не уйдем из дома, пока не уйдете вы», - продолжал ребенок. - Мы со Степаном сели в комнате, сидели долго, думали. Потом я сказала: «Хочешь - оставайся с мамой и папой, а я уйду». Он сказал: «Я пойду с тобой». Так мы ушли в отдел опеки.

 

- Даша, а помнишь, когда ты приходила, ты плакала и рассказывала мне о том, как приемные родители воспитывали Настю? - обратилась к Дарье приемная мать, - расскажи об этом.

 

- Они ее не били, но когда она описает кроватку, они брали ее за шею и «тыкали» туда носом, - видно было, что Дарье было больно это вспоминать.

 

Слушая уже повзрослевшую 9-классницу Дашу, вспомнился 2005 год. Тогда корреспондент навещала в детском отделении всех четверых детей. Туда они попали в связи с тем, что их изъяли у родной матери, которая вела асоциальный образ жизни.

 

Цитата из архива за 2005 год. «ТВС-анонс», N50:

 

« - Мама часто пьет, но она самая лучшая, - говорит девчушка. - Я хочу домой, сама буду ухаживать за сестрой и младшими братьями.

 

Четырехлетний Степан ничего не говорит, но улыбается, кивая в ответ на слова старшей сестры. Но и мальчуган, и девочка признают, что в больнице их кормят гораздо лучше, чем дома. По словам медсестер детского отделения, несмотря на возраст, Даша - девочка очень ответственная. К братьям и сестре проявляет необычайную для ребенка заботу».

 

Потом детей разлучили, распределив по тем социальным учреждениям области, где были свободные места. Так Даша оказалась в Тындинском районе, в Чальчи.

 

«Одна из медработников рассказала, что девочка часто пишет ей письма, интересуется судьбой сестры Насти и маленького братика Никиты, которые пока еще живут в отделении, так как в приютах мест для них не нашлось», - а это цитата из статьи, которую писали о детях, проживающих в детском отделении в 2006 году.

 

Можно себе представить, как была счастлива Дарья, когда благодаря Масловским они опять оказались все вместе, пусть и не в родной, а приемной семье.

 

- Я помню, как она защищала приемную мать Светлану Масловскую, когда после очередного обращения по поводу предоставления квартиры их жилье обследовала комиссия и приняла решение поместить детей обратно в социальные учреждения до тех пор, пока Масловские не получат квартиру, - вспоминает начальник отдела опеки и попечительства администрации Белогорска Елена Ищенко. - Дарья тогда очень плакала и говорила, что хочет жить в семье с братьями и сестрой. И только слезы ребенка и, можно даже сказать, мольбы повлияли на наше решение оставить детей у Масловских.

 

Кто же знал, что, получив деньги на заветные квадратные метры, приемные родители  впоследствии опять разлучат кровных детей - братьев и сестер. Никто тогда не хотел осознавать, что вовсе не в детях счастье Масловских…

 

P.S. Судебные заседания по этому делу еще идут. Так что продолжение последует.

Нина Сапрыкина