«Тяжелое материальное положение…»

 

женские истории

 

Перед уроками в школе Катя заходила в магазин детских товаров. С удовольствием рассматривала многочисленные кроватки, коляски, крохотные носочки. Мечтала. Представлялась пышная встреча из роддома, счастливый Артем и белоснежный «конверт» у него на руках с ярким синим бантом.

 

- Мечтать не вредно, - грубо одернула по этому поводу мать, когда Катя осмелилась и призналась, что очень хочет оставить будущего малыша. - Ты лучше об учебе думай, дура. Выпускные экзамены на носу, а ты про всякие глупости.

 

Еще буквально вчера ей едва исполнилось шестнадцать. И глупостей в голове было более, чем достаточно. Мать особо не контролировала. Их деревянный дом в частном секторе давным-давно имел два входа: один «парадный», второй запасной. В свое время об этом позаботился старший брат, которому запрещали ходить на дискотеки, потому что возвращался он глубокой ночью и, как бы ни старался не шуметь, все равно будил всех домашних. Вот он и прорубил запасную дверь на улицу прямо у себя в комнате. Потом ушел в армию, а в его уголок переехала Катерина.

 

Это было узкое темное помещение, в которое с трудом помещалась кровать. Здесь же, притулившись к стене, стояла металлическая ванна. Она так и осталась с тех пор, как в комнату превратили бывшую кладовку. Другого места в небольшом доме не нашлось.

 

Впрочем, Катю это обстоятельство нисколько не огорчало. В детстве она мечтала о собственной комнате. Пусть даже о такой маленькой и темной. Электричество в доме все равно было не всегда. Провода обрезали электрики за неуплату, так что теперь обходились вечерними набросами. Как это делать, Катя прекрасно знала. Провод нужного размера хранился в чулане. Когда на улице темнело, его набрасывали на линию электропередач, а к утру опять убирали в чулан.

 

Мать часто ругалась. Измученная нищетой и тяжелой болезнью мужа, она к вечеру «валилась с ног». Почти никогда не заходила к дочери перед сном. И вообще считала, что в 16 лет ребенок уже совсем не ребенок.

 

- Я в свое время в 14 лет уехала из дома в колхоз дояркой работать, - часто рассказывала она, когда речь, так или иначе, заходила про необходимость родительской опеки. - И в резиновых сапогах зимой по морозу ходила. У родителей ничего не просила. Понимала, что им тяжело.

 

Катя тоже старалась не просить. По вечерам она с подругами обивала пороги подъездов многоквартирных домов, где собирались шумные компании молодежи, или «дежурила» около кафе. Иногда из него выходили на улицу подвыпившие мужчины и приглашали девчонок составить им компанию. Потом были непонятные квартиры, гаражи или вовсе автомобили. И если везло, то несколько сотен рублей девушка «зарабатывала». Тогда в вечернюю школу можно было ездить на автобусе и иногда позволить себе купить дешевые капроновые колготки.

 

- Слышишь, а Катька-то у тебя, посмотри, как поправилась, - однажды обратила внимание матери соседка, зашедшая за кипятильником. - Прямо совсем не узнать, даже черты лица изменились.

 

Мать отмахнулась. О беременности дочери она узнала за два месяца до того, как на свет появилась Алинка.

 

- Даже не думай, - кричала она, капая в ложку корвалол. - Напишешь отказ, и точка. Еще не хватало, сядете с ребенком на мою шею. И раньше головой надо было думать, а теперь уже все, поздно…

 

Катя уверяла, что точно знает, кто отец ребенка. По ее словам, им должен был стать молодой человек по имени Артем. К 20 годам он успел «отмотать срок» в колонии за совершение разбоя, а освободившись, пошел дальше, не сворачивая с кривой дорожки.

 

- Катька - дура, - рассказывал он своим товарищам. - Нагуляла, сейчас на меня хочет ребенка повесить.

 

И все же он несколько раз заходил проведать девушку, угощая горсткой конфет, но ничего конкретного не обещая.

 

А потом была больница, которая так пугала. За всю беременность девушка ни разу не появилась в поликлинике, поэтому рожать ее отправили в «грязное» отделение. Она сразу предупредила, что от ребенка будет отказываться.

 

В документах, где есть графа «причина отказа», Катя написала «тяжелое материальное положение». Потом ревела, отвернувшись к стене. Новорожденную дочь на руки не брала. Только однажды посмотрела на нее издалека и тут же отметила, что была права. Отец - точно Артем.

 

Документ об отказе от ребенка попросили заполнить и отца девушки. А для новорожденной Алинки эти несколько дней стали решающими. Дедушка тянул с решением. Долго размышлял о том, действительно ли материальное положение настолько тяжелое. В результате, после скандала, криков и убойной дозы корвалола в семье решили, что малышку все же заберут домой.

 

Новоиспеченную маму с ребенком поселили все в той же комнате-кладовке. Детская кроватка, которую отдали сердобольные соседи, туда не вместилась, поэтому Алинке устроили колыбельную в металлической ванной. В ней же и купали.

 

Эта история произошла три года назад. А в прошлом году отцу Кати пришлось перенести две серьезные операции, и сейчас он вообще не встает с постели. Получает пенсию по инвалидности, и эти деньги - единственный доход в их семье. Катя какое-то время тоже работала - торговала беляшами на улице с лотка.

 

- Артем иногда живет у нас, а потом опять в загуле, - рассказывает она про отца дочери. - Он сам же говорит, что Алинка на него очень похожа, но нам вообще ничем не помогает. Пробовал работать в автосервисе, когда я с дочерью еще дома сидела. Приходил на обед, а где я ему этот обед возьму, если он вообще денег не дает. Вот он и ушел. Обиделся.

 

У Артема на этот счет свое видение ситуации. Он рассказывает, что два раза давал Катьке по тысяче рублей, но, когда приходил после работы домой, ему вместо обеда предлагали пощелкать семечек и постирать грязные пеленки.

 

…Алинку жалко. Недавно ей исполнилось три года, но она уже несколько раз находилась на лечении в детском отделении белогорской горбольницы. Вначале девочку спасали от анемии. Оказалось, что с самого рождения до года ее кормили в основном корейскими сливками из растительных жиров. Теперь без конца цепляются простуды и инфекции.

 

А ее мама Катя опять беременная. Говорит, что и на этот раз отец ребенка Артем. Теперь ее уже не пугают предстоящие трудности. Наоборот. Будущее видится исключительно в розовых тонах, ведь за второго ребенка дадут материнский капитал…

 

И комментировать эту историю, наверное, не имеет смысла. Говорят, что когда у каждого своя правда, понятным становится, откуда ложь. Хотя здесь, конечно, не во лжи дело. И беспокойство - это не болезнь, а скорее признак здоровья. Жаль только, что не всех оно посещает.

Анна Нурадилова