С песней по жизни

 

конкурс

 

Солнечная, добрая, отзывчивая, наша… Только так и не иначе отзываются коллеги и воспитанники о педагоге Гимназии N1 Татьяне Ивановской. Даже в разговоре «за жизнь» Почетный работник образования РФ, победитель нацпроекта «Образование», Почетный житель Белогорска и обладатель еще многих регалий чаще пытается рассказать о хоре, методиках и дирижерстве, чем о себе лично. За 15 минут перемены корреспонденту газеты «Сегодня» Светлане Саенко в интервью с педагогом удалось все-таки узнать, где «заряжаются» «обезьянки» и кому запрещено иметь дело с детским голосом.

 

- Татьяна Леонидовна, а давайте начнем с самого начала. Где родились, кто родители?

 

- Родилась на Украине. В обыкновенной семье. Мама - работник детского сада, отец - рабочий завода. В 1974-м родители перевезли нас с сестрой на Дальний Восток, в Магаданскую область. Спустя годы, особенно сейчас, благодарю их за тот выбор.

 

- Помните самый ранний возраст, когда поняли, что без песни не можете?

 

- (смеется) Про таких говорят: с песней по жизни. По рассказам мамы еще с двух лет торчала у забора, потому что сосед играл по ту сторону на аккордеоне. До сих пор помню, как он играл. Петь, естественно, начала очень рано. Самая лучшая игра в детстве, знаете, какая была? В музыкальную школу! Сажала кукол, собачек, медвежат на концерт, рисовала ноты и «играла».

 

- В общем, родители дар в вас углядели…

 

- По крайней мере, то, что у ребенка слух с рождения хороший, поняли сразу. И я рада, что они это заметили. Наверное, каждый родитель должен примечать такие тонкости и потом терпеливо направлять по верному пути. Природу, как говорится, не обманешь… С семи лет отдали в музыкальную школу.

 

- На какой инструмент учиться?

 

- Педагоги уговаривали родителей отдать меня на скрипку… Настойчиво. Но я была непреклонна - хочу фортепиано и все. Сначала - подготовительный курс, а потом уже и семь лет основной учебы в центральной Луганской музыкальной школе. Все более чем серьезно. Хотя без кризиса во время учебы не обошлось… где-то в четвертом-пятом классе. Теперь понимаю, что без этой «музыкальной ямы» вообще в жизни людей творческих не бывает.

 

- Ямы?

 

- Это когда в один момент не хочется играть, не хочется ходить в школу. Понять это можно. Ведь, когда большинство детей носится на улице, играет, общается, так трудно заставить себя разучивать гаммы. Было трудно и мне. Признаюсь, начала прогуливать уроки. Естественно, ничего тайным долго оставаться не могло. Маме быстренько рассказали, что девочка с беленьким портфельчиком прыгает в парке со своими подружками вместо сольфеджио.

 

- Отругали?

 

- Мама со мной просто поговорила. Сказала, раз тебе не надо, то все, пианино продаем. И это, знаете, сработало. Уже на тот момент я не представляла себя без музыки. Подбирала мелодии, девчонки приходили попеть под аккомпанемент… В то время магнитофонов или гаджетов не было. Поэтому я понимала, что стоит на чаше весов. Справилась и теперь говорю родителям маленьких музыкантов - будьте очень внимательны. Очень важно не дать воле ребенка в этой самой «яме» утонуть. Тем более что музыкальное образование - это нечто большее, чем просто навык.

 

- Действительно, с музыкой по жизни…

 

- Сначала школа, потом музыкальное училище, высшее образование. Мой преподаватель сольфеджио была с петербургской консерватории, мы настолько подружились, что я стала частым гостем в ее доме. Вообще, мне очень повезло с сильными преподавателями. Они укрепили во мне то, что подарила природа, и научили, как делать это самой, в детском хоре.

 

- Что для вас хор и как дирижер находит детей?

 

- Хор - это моя жизнь. Его частицу в детях просто чувствую.

 

- Никогда не понимала, как человек, стоящий за некой чертой, способен управлять детскими голосами на расстоянии…

 

- Еще мой руководитель хора музыкального училища говорил, что дирижер - это и теоретик с замечательным слухом, это и пианист (потому что неиграющий дирижер - не дирижер), это искра, способная все зажечь, организовать. Ведь то, что видят зрители на сцене, это лишь малая часть айсберга. Самому выступлению предшествует колоссальнейшая работа: от разучивания партий по голосам до соединения многоголосья в целое. Если в партитурах плохо отработаем, то в сводном хоре получится «каша», ничего не получится. В этом и есть задача дирижера - все отработать до мельчайших подробностей: интонацию, строй аккорда, строй унисона, дикцию, артикуляцию, артистизм, эмоции…

 

- Только хотела сказать про настроение! Вы всегда жизнерадостны. Но на сцене, со своими подопечными, просто заразительно. Бывает грустно дирижеру иной раз?

 

- Ни в коем случае! Детскому дирижеру нельзя быть грустным, нельзя выносить переживания на детей. Если где-то что-то болит, они все это чувствуют, понимают, жалеют. Это, конечно, очень трогает, потому грустить никак не хочется, хочется стать вечным аккумулятором, который только позитивную энергию раздает. Порой я им говорю: «Детки, смотрите на меня, как обезьянки! Пародируйте! И глазки сияют, и бровки подняты!» (смеется)

 

- И скольких «обезьянок» вы зарядили-воспитали?

 

- Очень много, конечно. Но если честно, даже не считала. Работаю с 1979 года, а в гимназии с самых истоков ее открытия. В 1992-м Владимир Васильевич Сапрыкин собрал команду единомышленников. Помню, как с коллегами отмывали здесь все покраски-побелки на окнах, сами шили шторы на машинках, в первом кабинете. Все-все делали своими руками, красоту наводили, чтобы в феврале 1993-го провести наше первое посвящение в гимназисты.

 

- И как все-таки Вы создаете хор?

 

- Раньше как таковой методики обучения детского хора не было. Было правило: пой, как я. Но мы же не можем учить детей академическому вокалу, как в училище с 18 лет. Поэтому мне очень близка система голосообразования Виктора Емельянова. Начинается обучение с доречевых коммуникаций, когда наши предки только начинали издавать звуки.

 

- Рычите на уроках?

 

- Бывает (смеется). Поначалу тяжело давалось. Все на смехе происходит, потому что в методике открытый рот, «злая кошечка», фырканье, кваканье, «вопль» чайки и так далее…

 

В игре у детей проходит постепенная растяжка голосового диапазона. Можно научить вибрато. Вот, к примеру, если покажешь, что звуком можно вибрировать, все поймут, а вот повторить не каждый сможет. Эта методика учит на уровне механики. Плюс в работе использую систему дыхания Стрельниковой. В моей практике был случай, когда хоровое пение помогло ребенку так развить дыхательные способности, что удалось одолеть приступы астмы. А гаммы - это ничто иное как мелкая моторика, которая положительно влияет на мозговое кровообращение, и это научно доказанный факт.

 

- То есть музыка лечит не только душу, но и тело?

 

- В этом я уже абсолютно уверена. У самой в детстве был бронхит. Теперь его нет. Главное учить петь бережно. Детский голос - это очень тонкий инструмент. Честно сказать, горжусь, что в моей педагогической практике не было ни одного сорванного. И если кто-то считает, мол, чему там учить, пусть ребенок «тянет» сколько может, то я твердо уверена, что таким «специалистам» не место рядом с детьми.

 

- А Ваши дети учились музыке?

 

- У меня три сына, и они учились на музыкальном отделении Гимназии. Считаю, что детей обязательно надо учить играть на любом инструменте. Это и слух, и мелкая моторика, и настроение.

 

- Что бы Вы посоветовали, если музыке уже и учиться поздно…

 

- Вы знаете, для души никогда не поздно. В любом возрасте можно начать и… только с улыбкой. При любых обстоятельствах, любое дело нужно начинать только с песней, и только с улыбкой! Тогда все получится.

 

- Большое спасибо за интересную беседу.