Ей было пять лет, когда в совхоз пришли немцы. Заняли все официальные здания, стали грабить людей, забирая весь мелкий домашний скот и птицу. Ничего не оставили и в сельском магазине. Через несколько дней ушли, но, как вспоминает свидетельница тех событий, на долю ее родного села тоже досталось от огненного военного смерча.

 

Любовь Ильинична Колесникова родилась и выросла в Ростовской области. Тот день, когда началась война, она помнит хорошо.

 

- С раннего утра взрослые работали на полях, - рассказывает она. - Наш совхоз по тем меркам считался небольшим. Но у нас и мельница была, и своя пекарня, и детский садик со школой. Правда, учили в ней до четвертого класса. А потом надо было ходить в соседний совхоз, за пять километров. Посреди села стоял столб с радио, которое начинало вещание в шесть утра. Вначале играл гимн, потом звучала утренняя гимнастика. Ну а по праздникам и выходным мы слушали музыку. А в тот день радио внезапно замолчало. Ненадолго - мы услышали, как мужской голос сообщил, что началась война… Женщины стали плакать и кричать, а мужчины стояли там, где их застала новость, молча, опустив головы. Несколько дней молчало и радио. Когда оно снова заработало, было объявлено, что мужчины должны собрать сухой паек на несколько дней и быть готовыми к призыву…

 

Долго ждать не пришлось, вспоминает Любовь Ильинична. В одно утро мужчины собрались на сельской площади, куда прибыла машина с военным. «Он перечислил всех по фамилии и скомандовал: «На машину!». Мужчины уехали, а женщины остались работать и за них, и за себя».

 

Сколько точно прошло времени до прихода в их село немцев, она не знает. Но помнит, как однажды с ревом и гулом в село заехали большие крытые машины и мотоциклы. Малышня, игравшая на улице, встрепенулась и, крича, бросилась навстречу: может, это их отцы вернулись?

 

- Вот и я побежала, - рассказывает Любовь Ильинична. - Подошла к одному, что стоял возле мотоцикла, помню, их форма меня удивила - цвета она была необычного. Спрашиваю у военного: где мой папка? Тот глянул сверху, что-то ответил непонятно и отвернулся. Я набралась смелости и подергала его за штанину, повторяя свой вопрос. Военный развернулся и начал что-то громко и сердито говорить. Я перепугалась, бросилась со всех ног домой - лишь пятки сверкали. Когда прибежала домой, заявила  матери: иди сама ищи отца, я у дядьки спросила, а он ответил непонятно. А та меня отругала и отлупила, сказала, что это немцы и закрыла дома.

 

Но разве можно детей удержать в четырех стенах, когда происходит что-то новое. Маленькая Любовь, едва мать отвлеклась, скинула крючок с двери и выскочила на улицу. Вместе с остальными такими непоседами, ничего не боявшимися, помчалась «шпионить» за захватчиками. Те, вспоминает она, не зверствовали. Лишь поотбирали у населения мелкий скот да птицу, но оставили при этом коров.

 

- Немцы расположились в селе по-хозяйски: заняли школу, клуб, вынесли все, что было в магазине. Помню, они в окна выбрасывали банки и красивые упаковки из-под еды и сигарет, а мы их собирали - ничего ж подобного раньше не видели. Правда, и за это выхватили от родителей. Те с помощью розог и ремня вразумили нас, что опасно приближаться к немцам.

 

Через несколько дней захватчики уехали в районный центр, оставив двоих в засаде следить за обстановкой. «И когда в совхоз прибыл отряд из двенадцати советских военных, фашисты об этом узнали, - вспоминает Любовь Ильинична. - И вернулись - начался обстрел. Было страшно. Люди бежали в степь, пытались спрятаться от рвущихся снарядов и огня. Я с мамой, которая держала на руках полуторагодовалого брата, тоже побежали. Помню, как мимо снаряд пролетел, чиркнул по руке, а потом разорвался неподалеку. Я и закричала: «Ой, папочка родненький, зачем ты по нам стреляешь!». А мать в ответ: «Беги быстрей, это не папа стреляет, это немцы нас убить хотят!». Так под выстрелы и взрывы добежали до окопа дедовского, где и спрятались.

 

Выйти из убежища решились ближе к ночи. Еще изредка гремели выстрелы и взрывы, но дом, к счастью, уцелел. Пока все ужинали, маленькая Люба незаметно выскользнула из-за стола и вышла на крыльцо. И в этот момент увидела, как по направлению к дому скачет лошадь с человеком. А потом рвануло - конь и всадник полетели в разные стороны. Впечатленная девочка кинулась рассказывать об увиденном взрослым. Но мать «вылазку» не одобрила - в очередной раз наказала. В тот день в селе ранило и убило многих. Погибли и советских военные, все двенадцать человек…

 

На следующий день Люба побежала к разрушенной школе. Земля вокруг была сплошь покрыта белыми листами - то, что осталось от книг и тетрадей. Там, вспоминает Любовь Ильинична, она нашла книжку с изображением бородатого мужчины. Принесла ее домой, показала маме. Но та книгу припрятала подальше, шикнув на дочь, чтобы молчала о находке - не дай бог немцы узнают. Лишь когда война отступила и Люба пошла в школу, научилась читать, она поняла, почему. Это были рассказы о Владимире Ленине, и на обложке был изображен он.

 

- А после немцев пришли румыны, - продолжает делиться воспоминаниями Любовь Ильинична. - Вот от них люди натерпелись. Грабили и забирали румыны все, что видели. Заходили в дома и если видели, что на печке что-то готовится, руки в кастрюли запускали, вытаскивали еду, съедали тут же. Мерзко и страшно было…

 

Военная жизнь была нелегкой. И хотя больше им не довелось попадать под бомбежки и обстрелы, испытания жизнь преподнесла жесткие. Жили в полудомах-полуземлянках, питались очень скудно, одевались еще хуже. А зимой и вовсе начался голод.

 

- Тогда директор совхоза созвал людей к пекарне и сказал: здесь спрятано шесть мешков муки, выйдет по полкило на человека, берите и пеките хлеб. Когда пришла весна, мы стали ловить сусликов. Так мы и прожили до нового урожая - похлебка из сусликов, грубый хлеб, чай да зелень, что росла по огородам, - вспоминает пожилая жительница Белогорска.

 

Большим счастьем стало то, что с войны вернулся отец. Не всем так повезло, говорит Любовь Ильинична. Многие семьи потеряли своих мужей, братьев, сыновей. Она же в своем отце души не чаяла. Впрочем, как и он. Поддерживал дочь всегда. И когда она решила бросить школу после шестого класса - ну не давалась ей учеба - не стал ругаться. Лишь пожалел. Она же пошла работать, ей тогда лет 13-14 было. Сначала на полях совхоза, затем года два почтальоном. После стала отвечать за телефонный коммутатор - соединяла соседние совхозы и зимовники друг с другом и с районным центром…

 

Своего будущего мужа ждала из армии три года. Правда, когда он вернулся со службы, полгода его избегала. Почему? «Да уж и не знаю, - смеясь, отвечает Любовь Ильинична. - Я худая тогда была, однажды услышала, как будущая свекровь про меня не очень лестно отозвалась. Так и бегала от него, стараясь не попадаться на глаза. Пока однажды вечером не подошел ко мне, взял за руку и сказал: будешь моей».

 

Спустя некоторое время Анатолий пришел свататься со старшим братом и матерью. С собой они принесли завязанную в платок булку хлеба. Мама Любы лишь всплеснула руками - она даже не подозревала, что дочь замужество планировала. На печи зашкварчала яичница, из подпола на стол были выставлены соленые огурцы с помидорами, принесенный хлеб нарезали на ломти, а отец Любы достал бутылку припасенного самогона. За общими разговорами и прошло сватовство. Правда, молодые в них не участвовали - вели свой разговор на крыльце, обсуждая, как будут жить. Свадьбу сыграли 12 января 1957 года…

 

У Колесниковых родились три дочери - Люся, Галя и Таня. В восьмидесятых они уехали из Ростовской области, выбрав новым местом жительства Дальний Восток. Домом для них стал Белогорск…

 

4 августа Любовь Ильинична отметила 80-летний юбилей. Поздравления принимала с раннего утра. Сохранив бодрость духа и хорошее отношение к жизни, она радуется каждому дню. А еще хорошей погоде. Небольшой огород за частным домом, что расположен прямо напротив пятиэтажки по улице Куйбышева, наполовину утонул из-за проливных дождей. «Мне старшая дочь говорит: бросай, мама, ты его, - делится пенсионерка. - А я не могу. Работа в огороде помогает - заставляет двигаться».

 

А еще Любовь Ильинична мечтает найти земляков в Белогорске. «Так хочется пообщаться с теми, кто жил в Ростовской области, в Зимовниковском районе. Наш совхоз назывался «Первомайским», - говорит она. - Может, кто и откликнется…».

Елена Казанцева