«Память о годах репрессий не должна исчезнуть вместе с нами»

 

память

 

На прошлой неделе в Благовещенске собрались дети узников БАМлага. Угасающая память и абсолютное незнание молодым поколением трагичных страниц не такой уж далекой истории нашей страны стали главными вопросами, волновавшими всех без исключения участников этой встречи. Помимо таких мероприятий, как установка в столице Приамурья памятника всем невинно убиенным в годы «красного террора», представители региональной и муниципальных ассоциаций жертв политических репрессий намерены усилить работу с детьми и молодежью.

 

История, которую мы не помним

 

Как напомнил председатель амурской региональной ассоциации жертв политических репрессий Леонид Журавлев, в Приамурье массовые репрессии начались раньше официально развернувшегося в стране «большого террора». В феврале 1920 года Советская власть укрепилась в регионе, и первыми под удар красной плети попало самое вольное и независимое сословие - казачество. Следствием того стало произошедшее в 1924 году антисоветское восстание амурских казаков. Восстание объединило больше 4000 человек, а центром его стало село Тамбовка. Казаков поддержали крестьяне, которых буквально душил установленный коммунистами продналог. Свергнуть Советскую власть восставшим не удалось, и она ответила бездумным и бессмысленным уничтожением цвета амурского крестьянства и казачества.

 

В самые кровавые 1937 - 1938 годы «большого террора» было арестовано 1 млн 565 тысяч человек, расстреляно 668 тысяч. В это время в Приамурье, как и в другие регионы страны, из Москвы спускают четко установленный лимит по расстрелам и направлению в лагеря рабской силы.

 

- В 1937 году Амурская область потеряла по первой категории (расстрел) 2000 человек и 8000 по второй (тюрьмы и лагеря). 31 января 1938 года Сталин подписывает новый план на расстрел 8000 человек и еще 2000 людей направляет в исправительно-трудовые лагеря, - приводит страшные исторические факты Леонид Журавлев. - В 1938 году, когда в Манчжурию бежал начальник НКВД по Дальневосточному краю Генрих Люшков, сразу же был дан план по Дальневосточному краю на расстрел 15 тысяч и на арест 5 тысяч человек. Тогда же начинают фальсифицировать контрреволюционные организации. План успешно выполняли и перевыполняли. Начальник НКВД по Амурской области старший майор госбезопасности Перельмутр бодро докладывал в Хабаровск и Москву о том, что вскрыта новая белоказачья контрреволюционная организация численностью более 2000 человек, из них расстреляно 1400 человек.

 

На самом же деле в концлагеря и огромные братские могилы бросали совершенно невинных людей. Для чего? Ответ очевиден: коммунистической партии, тщеславно собирающейся совершить мировую революцию, нужно было золото, новые железные дороги, а главное - животный страх и беспрекословное подчинение каждого жителя якобы свободной Страны Советов. И методов достижения своих целей она не выбирала.

 

Выжили - уже подвиг

 

Семейных трагедий дети репрессированных вспоминают немало.

 

- Я сама из такой семьи, - рассказывает заместитель председателя Благовещенской ассоциации жертв политических репрессий Галина Попова. - Отца забрали и нас выслали из села. Его, крестьянина, обвинили в том, что он был связан со шпионами. Хозяин был хороший, хоть по сельским меркам и не богат: одна лошадь, одна корова и пятнадцать кур. Какой уж там шпион! А ведь осудили и посадили в тюрьму.
 

Истории многих амурских семей схожи: родителей - патриотов, мужественных и глубоко нравственных людей - расстреляли или направили в концлагерь. А дети хоть и росли презираемые всеми, в то тяжелое для страны военное время не отказывались от своей Родины и рвались на фронт. Вот лишь несколько героических семейных историй о верных сынах России. Василий Иванович Суворов жил на втором лесопункте Горкинского леспромхоза. Его отца в 1942 году расстрелял комендант Гусев, а сын этого «врага народа» в 1945 году стал Героем Советского Союза. Сергей Семенович Баженов: отца расстреляли в Октябрьском районе, а 16-летний сын «врага народа» ушел на фронт и, получив три медали «За отвагу», 20-летним прошел на Параде Победы по Красной площади 24 июня 1945 года. Губкин Георгий Никитович - сын пастуха из колхоза «Знамя Ленина» села Семидомка Константиновского района. В 1938 году отца расстреляли как врага народа, а сыну в 1944 году присвоено звание Героя Советского Союза за форсирование Днепра. Всего в СССР более 1 миллиона человек из числа репрессированных и их детей ушли на фронт.

 

А сколько было подвигов, которые не отмечались медалями. Сколько было простых матерей, которые, несмотря на собственные беды и лишения, воспитали своих детей достойными людьми. В Козьмодемьяновке жила семья Гриценко. Из семерых детей выжил только один. После того, как кормильца расстреляли, первой от голода умерла тридцатилетняя мать, отдававшая детям последний кусок. Трудно не оценить этот материнский подвиг.

 

Вспоминать о трагедиях раз в год недостаточно

 

Увы, но об этих страшных событиях вспоминают лишь накануне отмечаемого 30 октября Дня памяти жертв политических репрессий. Больше всего тех, чьи семьи прошли через политические тюрьмы и лагеря, тревожит, что если не напоминать о трагедиях, они могут повториться.

 

- При Ленине «красный террор» стал одним из основных направлений внутренней политики Совнаркома. 5 сентября 1918 года вышел декрет о «красном терроре», а в уголовном кодексе появилась особая статья 58, и практически ежедневно Ленин напоминал о ней министру юстиции Курскому и требовал: «Усильте расстрельную часть!» Более 1000 комсомольцев и коммунистов Амурской области было репрессировано, но современные коммунисты на митинги, посвященные памяти погибших в годы репрессий, почему-то не приходят, - заметил Леонид Журавлев.

 

Припомнил он и еще один интересный факт:

 

- Первый том книги памяти жертв политических репрессий города Благовещенска вышел в 2000 году. Тогда глава города выделил на нее 60% от стоимости тиража. Дальше книги издавались на спонсорские деньги. А в 2006 году депутат областного совета народных депутатов Н. Дегтярев на сессии заявил: «Товарищ Журавлев, что ты деньги просишь? Этих денег мы не дадим, потому что книги твои не нужны. Скоро наши к власти придут, и книги из библиотек будем изымать».

 

Страшнее всего, что еще немного - и изымать книги будет необязательно, память о трагедии сотрется сама собой. С горечью говорят дети репрессированных, что многочисленные обращения во все инстанции с просьбой помочь организовать поисковую работу и на месте массовых захоронений расстрелянных амурчан открыть мемориальное кладбище откликов пока не нашли. Потому и растет уже не первое поколение в неведении. Один из вопиющих примеров исторической стерильности привел Леонид Журавлев:

 

- Несколько месяцев тому назад я был в одной из школ, попросил детей назвать самый крупный лагерь Советского Союза. Учитель истории говорит: «ГУЛаг». То есть даже он не помнит значение этой аббревиатуры - Главное управление лагерей. Для меня морально тяжело осознавать, что дети, растущие на Амурской земле, не догадываются, что именно здесь располагался БАМлаг, самый крупный и страшный лагерь СССР. В 1932 году было принято решение о его создании, а к 1938 году в нем насчитывалось уже 283 тысячи человек!

 

Дети репрессированных уверены: нельзя сегодня говорить о нашей стране - сегодняшней и будущей, - если не знать прошлого. Чтобы исключить возможность повтора ошибок, молодежь должна знать, что было в прошлом. Заместитель председателя городской ассоциации жертв политических репрессий Галина Попова рассказывает:

 

- Мы составили дополнительный план и продумали систему работы в учебных заведениях Благовещенска. До сих пор мы проводили только декадники накануне Дня памяти жертв политических репрессий.
 

Власти обещают помочь сохранить память
 

В Приамурье работа уже активно ведется. Руководитель Тамбовской районной ассоциации жертв политических репрессий Антонина Трижицак делится собственным опытом:

 

- Наша ассоциация и редакция газеты объявили творческий конкурс о жизни нашего села в 20-50 годы. Люди делятся своими воспоминаниями. И результаты уже есть. На 85-летии района почетную грамоту главы района получил житель села Раздольное Андрей Иванович Нейман. Его отца расстреляли, семью эпатировали, но он 50 лет проработал ветврачом, и окружающие знают его как прекрасного, доброго и отзывчивого человека.

 

Дети репрессированных признают, что отношение руководителей города и области к проблеме в последние годы изменилось в лучшую сторону. В этом году в День памяти жертв политических репрессий губернатор области Олег Кожемяко подписал постановление о проведении областного конкурса по разработке проекта памятника жертвам БАМлага. И пообещал найти деньги на издание очередного тома «Книги Памяти». Оказать содействие пообещал и глава городской администрации Павел Березовский. Не остаются безучастными областное управление ФСБ, областная прокуратура и областной суд, именно с их помощью «книги памяти» в области выходят регулярно. Из 100 тысяч репрессированных в Амурской области на сегодня реабилитировано более 40 тысяч.

 

Историческую память необходимо сохранить и передать подрастающему поколению, чтобы в будущем избежать ошибок прошлого.

Наталья Семенова

Фотографии из личного архива Леонида Журавлева